1
0
История Кадыра Юсупова началась в декабре прошлого года на станции метро «Пушкина». По неизвестным причинам мужчина прыгнул под подходящий к станции поезд, его госпитализировали. Казалось, несчастный случай должен был закончиться на выяснении обстоятельств ЧП, однако Юсупову предъявили обвинение в измене родине, а судебное дело уже много месяцев идет со множеством нарушений.
Кадыржон Юсупов — бывший сотрудник Министерства иностранных дел, работал представителем Узбекистана в ОБСЕ, ушел со службы в далеком 2009 году. Он проработал в посольствах Узбекистана в Австрии, Великобритании, странах Ближнего Востока, а также в постоянных представительствах страны в ООН и ОБСЕ. В 2002—2003 годах возглавлял пресс-службу МИДа. После ухода из МИДа работал в частном секторе и с государственной службой связан не был.
Причины, подтолкнувшие его к самоубийству, — неурядицы в семье, сложное психологическое состояние и проблемы на работе. Однако уже в тот же день, 3 декабря 2018 года, к Кадыру были приставлены сотрудники СГБ, а позже против него возбудили уголовное дело по статье 157 «Измена родине».
3 декабря: начало истории
──────────
2 декабря Кадыр переписывался со своей дочерью Назимой и жаловался на здоровье — у него была депрессия, мучила бессонница, повторялись панические атаки. Буквально за день до попытки самоубийства он разговаривал с детьми — Назима, как могла, успокаивала отца, а младший сын Темур постоянно поддерживал его, навещал и следил, чтобы у него все было хорошо.
Причина такой опеки со стороны детей — психическое состояние Кадыра. В 1994 году ему диагностировали шизофрению, и с тех пор он регулярно проходил необходимое лечение, принимал лекарства и был под постоянным наблюдением личного врача. Дети также старались помогать отцу и делать так, чтобы он не чувствовал себя одиноким.
«Буквально второго декабря мы очень поздно с ним переписывались. Разговаривали о его состоянии, вроде я его успокоила, сказала, что все будет хорошо.
И вдруг третьего декабря мне звонит братишка, который не мог найти папу. В половине двенадцатого мне позвонили из милиции и сказали, что папа упал под поезд. Для нас это было сильным шоком, мы сразу же поехали в больницу. Удивительно было то, что мы не успели приехать, а сотрудники СГБ уже были там. Они задавали очень много вопросов, но мы были в такой прострации, что не могли понять, к чему все эти вопросы. Транспортная милиция объяснила, что метро — особо важный объект, поэтому у СГБ есть вопросы к нам. Однако уже ближе к вечеру мы стали понимать, что здесь что-то не так. Что уже пошла какая-то другая политика…» — Назима Усманова, дочь Кадыра Юсупова.
Сотрудники Службы государственной безопасности в тот же день попросили детей привезти им ноутбук отца. Помимо этого, личную технику забрали и у младшего сына — Темура Юсупова. Процедуры проходили без поверенных, ордера, сопровождались нарушениями уже на этом этапе.
Пока СГБ забирала технику отца и сына, Кадыра перевезли в отдельную палату, где к нему был приставлен санитар. Он не позволял Юсупову оставаться наедине с семьей, слушал все разговоры.
В тот же день, 3 декабря, несмотря на сотрясение мозга, многочисленные гематомы и периодический бред, Кадыр Юсупов признался в том, что с 2015 года он завербован западными спецслужбами. Дети бывшего дипломата отнеслись к этому признанию равнодушно — с момента падения прошло несколько часов, человек находился в депрессии и состоянии невменяемости. Однако все это не помешало СГБ задокументировать его слова, перевести Кадыра в другую больницу и вести за ним круглосуточное наблюдение.
10 декабря: заключение
──────────
С 3 по 10 декабря Юсупов находился в больницах в отдельных палатах. 10 декабря, не ставя в известность родственников, его увозят в тюрьму, назначают государственного защитника Шарипова и предъявляют обвинение — измена родине. Его обвиняют в шпионаже в период с 2015 по 2018 год.
Интересно здесь то, что со службы МИДа он ушел в 2009 году, лишился доступа ко всем государственным документам и делам. Практически не поддерживал связь с бывшими сослуживцами или нынешними сотрудниками министерства.
Далее события начинают развиваться по совершенно странному сценарию: к Кадыру не пускают нанятого семьей адвоката, ссылаясь на то, что он якобы от него отказался. Отказ был написан от руки и передан в юристу, встречи с Кадыром не состоялось. Однако, согласно статье 52 Уголовно-процессуального кодекса Республики Узбекистан, отказ от адвоката может быть только в личной устной форме, после первой встречи с ним.
Аллан Пашковский, адвокат, за помощью к которому обратилась семья Юсупова, смог встретиться со своим подзащитным лишь спустя несколько недель — 4 января. Однако и здесь встреча прошла при свидетелях, что также нарушает статью 52 УПК.
Со слов Пашковского, все это время Кадыр нервничал, повторял, что «все кончено», и вел себя неадекватно. Спустя еще пять месяцев Аллан Пашковский вернулся в процесс по просьбе отца в письме родным, и тогда семья узнала подробности задержания и содержания Кадыра.
«После того как нашего адвоката допустили к отцу, где-то за две-три недели до окончания следствия, нам пришлось узнать горькую правду о том, что произошло с отцом. На него оказывалось психологическое давление и применялись психологические пытки. И, соответственно, человек в его возрасте подпишет все что угодно и признается в чем угодно, когда находится под таким давлением, нам было очень больно это все слышать» — Назима Усманова.
Врач Владимир Дьяков, который наблюдал за состоянием Кадыра с 2015 года, считает, что все это время состояние Юсупова только ухудшалось. К нему не допускали его лечащего врача, не проводилась психологическая экспертиза, отказывали в грамотном лечении, которое положено при его диагнозе. Со слов адвоката стало известно, что практически все время, что велось следствие, Кадыру не назначали его лекарств, не соблюдали необходимые нормы содержания и лечения.
Несмотря на то, что в декабре 2017 года президент страны Шавкат Мирзиёев подписал указ, запрещающий пытки в изоляторах (этот указ должен наказывать пытающих уголовно), психологическое давление все равно остается действенным инструментом при выбивании признаний из подозреваемых. Указ оговаривает психологические пытки, а также давление, которое могут оказывать на подозреваемого и членов его семьи. Однако в случае с Кадыром указ, подписанный за год до его задержания, не действовал.
Отдельная проблема — связь. До марта ни детям, ни родственникам не разрешалось видеться и общаться с Кадыром. В марте этого года следствие разрешило единственную коммуникацию — письма. Но и те очень жестко цензурируются — из его писем вырезают все, что может как-то указывать на дела следствия, из писем детей и родственников убирают все, что может рассказывать о текущем положении и делах детей по отношению к Кадыру.
«Эти письма стали какой-то связывающей ниточкой между нами, мы всегда с трепетом их ждем и понимаем, что ничего лишнего не можем написать, и так же отец пишет только в общих чертах. Но все равно, самое главное — он пишет, мы видим его почерк, чувствуем его настрой, состояние, это дает нам надежду, что он держится, что он верит в хорошее, лучшее, что у него самого есть надежда» — Назима Усманова.
С момента заключения и по сей день к Кадыру Юсупову не пускают его родственников, ему запрещены телефонные разговоры с родными. Сначала детям предлагали подождать окончания следствия, потом суда, однако встреч так и не состоялось.
Интересно и то, что сторона обвинителя ни разу не вызывала свидетелей со стороны Кадыра на допросы. Также совершенно непонятно, какими фактами располагает следствие и что именно доказывает вину бывшего дипломата.
Наши дни: Возможный исход дела
──────────
Возможно, эта ситуация так и решилась бы за закрытыми дверями, и Кадыр уже очень давно был бы осужден, если бы не участие адвоката, внимание СМИ и правозащитников.
Дети дипломата обратились во все возможные правозащитные организации — Amnesty International, Human Rights Watch, ООН и другие. Старший сын Кадыра Бобур давал интервью о ситуации с его отцом западным СМИ, выступал на конференции по правам человека, рассказывая о нарушениях в содержании, приговоре и странных обстоятельствах задержания его отца.
Со 2 августа дело Кадыра было в подвешенном состоянии — ни допроса свидетелей, ни экспертиз, ни примерных дат судебного слушания.
В пятницу, 4 октября, должен был состояться суд с оглашением приговора. Однако гособвинитель не пришел на заседание, потому что заболел. Дело было перенесено на вторник, и именно в этот день станет известно, насколько судебная система страны согласна с проводимыми реформами и стоит ли ждать справедливости в этой запутанной ситуации.
UPD от 09.10.2019: Во вторник, 8 октября, суд назначил дополнительную экспертизу, приговор так и не вынесен.
ссылка на оригинал статьи: https://old.hook.report/2019/10/k-yusupov/
